Выражение brain rot, то есть «разложение мозга», избранное Оксфордским словарем как слово 2024 года , кажется, всех не то что устроило, а даже и обрадовало как максимально точно описывающее текущую реальность. Для сравнения — прошлогоднее титульное слово rizz (зумерское сленговое обозначение харизмы с бонусными смысловыми оттенками) вызывало куда меньший ажиотаж. Brain rot же как будто объясняет слишком многое и повсеместное, будь то кризис во Франции, военное положение в Южной Корее или новые назначения в США. В свете последних обстоятельств американские авторы реагировали особенно бурно. The Atlantic немедленно уцепился за титулованное выражение, чтобы назвать главного ответственного за внутриполитическое разложение мозга, и вы без труда отгадаете его имя.

При этом изначально brain rot едва ли претендовал на то, чтоб описывать глобальную картину мира. Термин всего лишь подразумевает ухудшение когнитивных навыков, а с ними и общего психического состояния из-за обильного потребления информации сомнительного свойства, особенно в не отягченных интеллектуализмом соцсетях, вроде TikTok. (Неслучайно среди слов-претендентов фигурировал и slop, то есть идиотский контент, созданный при помощи ИИ). Иначе говоря, brain rot, как правило, вызван имитацией информации.

Эволюция «мозговой темы»

В этой связи любопытно проследить за своеобразной эволюцией соответствующих фразеологических выражений. В годы Холодной войны всех так или иначе занимала промывка мозгов — это выражение популяризировал американский репортер и спецслужбист Эдвард Хантер в статье 1950 года, посвященной анализу соответствующих китайских тоталитарных практик в сочетании с опытами над собаками Ивана Павлова. В начале девяностых годов в России, например, много говорили об утечке мозгов. Сам термин вообще-то был введен британским Королевским обществом в связи с бегством в США английских учёных и, шире, специалистов во время Второй мировой войны, но в постсоветской России он стал особенно актуальным.

В нулевые годы одним из центральных образов русского сленга стал так называемый вынос мозга. И вот к 2024 году мозговая тема наконец столкнулась со своим полным и окончательным разложением.

Строго говоря, само выражение brain rot вошло в обиход ещё в 2007 году, а впервые оно встречается у американского элегического мыслителя Генри Дэвида Торо в 1854 году. Газета The New York Times подробно описывала данный феномен летом этого года.

Но в новом назначении этого слова теперь чувствуется некое общее упоение декадансом. Особенно если учесть, что одним из поведенческих трендов будущего года в довершении дела признан «bed rotting», буквально «постельное гниение», то есть отказ от напряженной и изнурительной заботы о себе в пользу валяния под одеялом. То есть на смену фитнесу и терапии движется разложение мозга в режиме постельного гниения. Что ж, на фоне ужасов последней поры это представляется довольно гуманной перспективой.

Капризные законы эволюции

Многие пишут о том, что лучшим топливом «брейнроттинга» служат мемы. Демократы из The Atlantic, в частности, уверяют, что мемы — это тоже чуть ли не изобретение Трампа, во всяком случае движение MAGA (Make America Great Again) их очень уважает. В этом, конечно, есть своя доля правды. И факт превращения в важных инфлюенсеров девушек, вроде южанки Хейли Уэлч, которая прославилась скабрезным выкриком «Hawk Tuah», имитирующим прелюдию к оральному сексу, иначе как разложением мозга объяснить становится все труднее. Впрочем, в этих рассуждениях уже недолго встать на скользкую дорожку австралийского парламента, запретившего детям до 16 пользоваться соцсетями в принципе.

Однако здесь имеет смысл немного вспомнить историю мемов как таковых, которые начались далеко не с TikTok и едва ли им закончатся. Скажем, моё поколение, ещё имевшее привычку перемежать речь цитатами из советского кино, в общем, с детства погружено в известный «брейнроттинг». Это касается и восприятия всех современных сериалов, факт перепроизводства которых становится все более очевиден, и в соответствующих цехах уже давно забили тревогу на этот счёт, когда смотреть уже нечего, но смотреть что-то все равно надо.

Английский биолог Ричард Докинз, который собственно и ввел в обиход понятие мема в «Эгоистичном гене» (1976) прямо писал о неразрывной связи возникновения любого мема с мозговой активностью: «Мим-идею» можно определить как некую единицу, способную передаваться от одного мозга другому». Согласно Докинзу, у мемов есть собственная эволюция, по аналогии с генетической:

«После появления самокопирующихся мемов началась их собственная, гораздо более быстрая эволюция… Для мемов, как и для генов, плодовитость гораздо важнее, чем долговечность».

Поскольку Докинз писал о «бульоне человеческой культуры», то можно предположить, что сегодняшние мемы — это по сути такие бульонные кубики, которые заменяют человеку процесс полноценной интеллектуальной варки информации.

Другое дело, что сам процесс варки супа, по Докинзу, это также мем, равно как и музыка Бетховена, например. Иными словами, наш мозг изначально запрограммирован на некоторое разложение. Просто кто-то с этой целью предпочитает перечитывать философию Генри Дэвида Торо, а кто-то просто орет «Hawk tuah!».

Все это — не более чем капризные законы эволюции.